- У тебя было когда-нибудь чувство, что все вокруг ненастоящее? – спросил меня Димка. Он сидел за столом, вытянув ноги, и крутил в руках свою чернильную ручку «Паркер» с золотым ободком.
-В каком смысла «ненастоящее»? – есть у него привычка – он задает вопросы, на которые никто не может ответить, после чего забавляется как ребенок.
-Ну, знаешь, ты смотришь на вещь, и вдруг понимаешь, что ты совершенно ее не знаешь. Что она из какого-то другого мира, и ты сам живешь в какой-то подделке. Например, у меня так было с пепельницей – я сидел, смотрел, и тут меня осенило, что она абсолютно реальна, и в то же время абсолютна чужда. Целый мир чуждости. Поэтому она кажется безумно глупой и нелепой – ей совершенно не место в этом мире, просто пришелец какой-то.
С Димкой никогда не поймешь, когда он начинает тебя разыгрывать.
- И что ты сделал? Поговорил с ней?
Он повел плечами, и положил на стол синий карандаш, который держал в руках.
- Нет, - он скорчил какую-то мину. – Конечно, я не говорил с пепельницей. Мне совершенно нечего ей сказать. И потом, это было в кафе – представляешь, что бы началось, если бы я с ней заговорил?
-Надо было взять ее домой, и поговорить с ней в более подходящей обстановке, - честное слово, я это сказал серьезно. Ну, почти серьезно.
Димка непонятно на меня посмотрел, опять взял черный маркер, который все время вертел в пальцах, и подошел к стене комнаты возле окна. Там еще было пустое место. У Димки имелась прославившая его привычка писать на стенах своей комнаты. Когда не оставалась доступного свободного места, он закрашивал стены, и начинал сначала. Читать эти надписи было бешено интересно. Там были цитаты, стихи, его и чужие, афоризмы, его и чужие, и хайку – его. К тому же, кроме русского, он писал и читал на английском, испанском и немецком, так что чтение этих надписей превращалось в зарядку для мозгов. Сам он говорил, что эти надписи помогают ему проснуться, и клятвенно утверждал, что помнит абсолютно все, что было написано на стенах комнаты – а этим рисованием он занимался с тринадцати лет, но, понятное дело, проверить его никто не мог. Надо сказать, что память его, видимо, была довольно странной особой, потому что он регулярно забывал, о том, что сказал маме и своей девушке. Очередной своей девушке.
- Кстати, а как твоя Оля?
-Да никак, - Димка отошел от стены, и полюбовался на свежую синюю надпись.
Я тоже привстал с дивана. Справа, у самой батареи, появилось трехстишье: «Не бритый он // А просто лысый // И где там дзен?»
- Очень даже. Димка, ну у тебя здорово получается. А что с Олей?
Димка опять сел на вертящийся стул, и резким движением засунул синий фломастер в банку из-под пива, служившую подставкой для всего пишущего и режущего.
- Кажется, она решила, что у меня с головой не в порядке.
- Что ты говоришь! Ну, кто бы мог подумать!
Димка бросил на меня хмурый взгляд, но удержался.
- Да, - с силой сказал он, - она так решила. Самое интересное, что я не понимаю причину.
Я сокрушенно покачал головой.
- Невозможно догадаться, почему. Ты ей тоже сказал, что все вокруг ненастоящее?
-Нет, - буркнул он, не глядя. – Я выразился мягче. Я сказал, что мир как бы из ваты. Только когда в голове изнутри начинается стук, ты понимаешь, что уши у тебя заложены, и глаза неправильно смотрят. Не смотри на меня так!
-Дима!
-Я понимаю, - равнодушно сказал он.
-Ладно, - я встал, - мне пора, ты, главное, себя контролируй. Критичней надо быть, а то ты привык, что ты самый умный и у тебя все легко получается.
-Нет же, - он начал раздражаться. – Это, как раз, мешает. Приходится делать распродажу в мозгах.
Я так и замер у дверей.
- Да? И что почем?
Димка как-то потух, и все ему стало скучно.
- Ничего ты не понимаешь, - он небрежно махнул рукой. – Заглядывай почаще, а то ты вечно занят.
-Ну так, извини. Я же, в отличие от тебя, работаю!
-Я тоже работаю. Отличием от тебя, - пробормотал он, и открыл мне дверь.
Я не стал отвечать. С ним в таком состоянии разговаривать бесполезно. В следующий раз я зашел к нему где-то через месяц. Не знаю, почему меня так подорвало, просто очень захотелось прийти. Он совершенно не удивился. Он вообще, удивлялся редко.
- Бог ты мой, Дима, где ты купил этот кошмарный свитер?
Димка остановился в прихожей перед зеркалом. Когда он повернулся ко мне спиной, я обнаружил на его спине на малиновом фоне небольшой синий квадрат, нелепый настолько, что хотелось зажмурить глаза.
- Эта вещь, - провозгласил Дима, рассматривая малиновое плетение в зеркале, - преисполнена глубокого смысла. Но, я не знаю, какого, - быстро добавил он, предупреждая дальнейшие вопросы.
Я вздохнул, прошел в комнату, и буквально окаменел. Димка покрасил стены. Даже не знаю, что меня потрясло больше – то, что больше нет надписей, а я еще не успел все прочитать, или то, что стены того же невыносимого малинового цвета, что и свитер.
Димка, как обычно, завалился на кресло, и уставился на меня, видимо, интересуясь моей реакцией.
- Дима, зачем ты это сделал? Здесь же невозможно находиться!
-Ты о чем? – то ли он издевался, то ли действительно не понял.
-Как о чем! Да об этих стенах! Странно, что еще нет синего квадрата!
-Как это нет? – спокойно спросил Дима. – Есть.
Я затряс головой.
- Слушай, может, сходишь, проверишься?
Димка улыбнулся. Видимо, у меня был очень забавный, с его точки зрения, вид.
- Да, представь себе, я приду, и расскажу, что у меня появилась привычка ощущать запах как нечто, существующее отдельно от объекта. Так, я чувствовал запахи только вечером, уже дома. Иногда они настигали меня на улице, и я никак не мог спрятаться, и, наверное, из-за этих запахов я разучился спать с закрытыми глазами. Теперь не сплю, а впадаю в некое подобие оцепенения. А нос все время бодрствует. Словно я живу своим носом.
По-моему, я слегка побледнел.
- Так, еще что-нибудь?
Судя по лицу, Димке было невыносимо весело. У меня начала закрадываться мысль, что он надо мной издевается.
- Последние два года моей жизни прошли под знаком какой-то вселенской незначимости. А сейчас я физически ощущаю, как что-то меняется, сдвигается. Недавно, в библиотеке, представь себе, вижу зеркало на стене, подхожу, чтобы посмотреться, и не отражаюсь. И тут до меня доходит, что здесь вообще нет никакого зеркала, и никогда не было.
Я совсем растерялся.
- Дима, подожди. Ты все это серьезно?
Тут он начал хохотать. Это был глупый смех, совершенно не к месту, но такой заразительный, что я, чувствуя себя круглым идиотом, тоже начал смеяться.
- Ты никогда не просыпался утром, словно всю ночь плакал?
Я захлебнулся своим смехом, и закашлялся. Димка стукнул меня по спине. Почему-то получилось так больно, что на глазах выступили слезы. Я перевел дыхание, и бросил взгляд на свои часы.
- Слушай, в твоем сумасшедшем доме часы есть? С моими что-то случилось.
- Что? – Димка был так спокоен, словно несколько дней провел в могиле.
- Встали, судя по всему. Я к тебе в два пришел, а сейчас две минуты третьего.
На лице Димы отразилась скука.
- У меня нет часов, - сухо сказал он. – Возможно, твои часы шли неправильно до того, как ты пришел ко мне. Впрочем, неважно. Тебе пора домой.
Я посмотрел на свои бесполезные часы, и кивнул. Стрелка бежала, часы тикали, нужно зайти к мастеру. Я вышел от Димки, спросил у прохожего, который час. Три минуты третьего, ответили мне. Значит, Димка прав. Часы сломались до того, как я пришел к нему. Однако, как это часто бывает с отечественными механическими часами, относить их в ремонт не потребовалось. Видимо, мой стук по ним и попытка завести подействовали благотворно – часы работали совершенно нормально – я несколько раз сверялся в течение двух дней.
Когда Димка позвонил мне, я ужасно удивился. Во-первых, тому, что он вообще звонит – он ненавидел телефоны. Во-вторых, что до его звонка я о нем совершенно не вспоминал – из головы вылетело намертво. И, в-третьих, что он назначил мне встречу на площади у памятника. Последнее меня встревожило больше всего.
Подойдя к площади, я огляделся: все скамейки вокруг памятника были заняты. Нет, кроме одной, на ней, спиной ко мне, сидел Димка – я узнал его по малиновому свитеру с синим квадратом на спине. Я подошел, и тронул его за плечо. Он повернулся, и это был совершенно незнакомый мне человек. Я пробормотал извинения, и оглянулся в поисках Димки.