Потом я узнал, что это перевод из Сэлинджера. Пожелтевший смятый листок лежал в куче бумаг отца, сложенных на балконе. Он, конечно, тоже его читал. И еще много лет, на протяжении долгих часов, текущих между нежеланием спать и усталостью, которая все-таки находила меня, я думал о том, как же хочу иметь такую лошадь.
Князь Му из Цзин сказал Бо Лэ: «Ты обременен годами. Есть ли кто-нибудь в твоей семье, кого я могу взять выбирать коня вместо тебя?». Бо Лэ отвечал: « Хорошего коня можно узнать по его стати и движениям. Но несравненный конь – тот, что не касается праха и не оставляет следов – это что-то таинственное и неуловимое, неосязаемое, как утренний воздух. Таланты моих сыновей ниже этой ступени; они могут отличить хорошую лошадь, посмотрев на нее, но, узнать несравненного скакуна, они не могут.
Они сидели в маленьком кафе у факультета. У Сергея было всего двадцать минут, нужно было еще отнести прайс-листы с кафедры, а Илона, поставив голые локти прямо на грязный стол (рукава рубашки были закатаны) и, касаясь руками губ, смотрела за его спину. Когда принесли кофе, она начала рассматривать чашку, стараясь увидеть, где кончается трещинка.
- Хочешь еще чего-нибудь?
Илона резко подняла голову и быстро улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
- Ты оставила у меня Шекспира. Не скучаешь по нему? Могу вернуть.
Она наклонила голову влево, и правой рукой взяла чашку.
- Я скучаю по тебе, - и поставила чашку.
Сергей отпил из своей.
- Нет. Себя я тебе не верну, – подчеркнуто легко сказал он.
Илона впервые взглянула на него.
- Я об этом не просила. Я просто сказала, что скучаю по тебе.
На мгновенье он смешался.
- Это все твой дзен? – он и бросил взгляд на часы.
Она взяла чашку двумя руками и тоже посмотрела на его часы.
- Я никогда не совершала такого греха.
Сергей осторожно положил свою ладонь на ее.
- Илона, ты для меня сделала...
- Я – сделала?
Сергей неуверенно убрал руку и быстро взял чашку, стараясь улыбаться естественно.
- По крайней мере, ты все понимаешь.
Она отодвинула почти полную чашку и встала, взяв висевший на спинке рюкзачок.
- Вот, - и протянула сложенный вчетверо и пахнущий ее духами лист бумаги, - тебе понравится.
Сергей встал.
- Илона, подожди, у меня есть еще десять минут, - вырвалось у него. – Выпей хотя бы кофе.
Надев рюкзачок на плечо, она засмеялась.
- Смотри, как быстро кончилась весна. В чашке цветок вишни.
- Я попрошу официанта принести новую.
Она покачала головой.
- У тебя нет десяти минут.
В эту секунду в динамике у стойки захрипело, и вдруг грянуло что-то пошлое, то, что звучит на всех перекрестках и заглушает слова.
Однако у меня есть друг, Цзю Фан Гао, торговец хворостом и овощами, который не хуже меня разбирается в лошадях. Попроси его увидеться с тобой".
Они встретились, когда Димке было уже четыре. Вырвавшись на два часа, Сергей пошел с сыном в парк, и, стараясь найти чистую скамейку, увидел Илону. В руках у нее был букет цветных листьев, сияющих как только вылупившиеся из зеленой корки каштаны на солнце. Она присела рядом с Димкой.
- Здравствуй, Сережа. Не представишь меня своему сыну?
Сергей улыбнулся.
- Я так давно не видел тебя. Время так и летит, - он осторожно сел на край скамейки.
- Вы – красивая, - сказал Димка.
- Я? – Илона улыбнулась одними глазами. – А ты уверен, что не путаешь меня с этими листьями? – она разжала руки, и сверкающий поток обрушился на Димку.
Секунду он ошеломленно молчал, но, посмотрев на ее лицо, начал смеяться сам.
- Как ты, Илона? – Сергей старательно смел упавшие листья и сделал приглашающий жест. Она не шелохнулась.
- Тебе не хочется говорить со мной?
Она провела рукой по волосам и поймала маленький желтый лист клена.
- Что ты видишь?
У Сергея появилось чувство раздражения и снисхождения одновременно.
- Ну, хватит ребячиться!
Она опять присела рядом с Димкой, который пытался схватить большого жука-носорога.
- Димка, смотри, кто у меня есть.
Димка повернулся, посмотрел на листок, на лице его мелькнуло недоумение, он внимательно посмотрел на Илону, пытаясь понять, и вдруг просиял.
- Он живет у тебя?
- Нет. Он пришел в гости. А дома у него нет.
Димка осторожно взял листок с оборванным краем.
- А ко мне он придет?
- Спроси его.
- Дима, нам пора домой, - сухо сказал Сергей, тщательно отряхивая плащ. – До свиданья, Илона.
Лицо мальчика потухло.
- Папа, а давай еще немножко!
- Владимир, ты же знаешь, у меня нет времени.
Илона спрятала руки в карманы замшевой курточки и наклонила голову влево.
- Я скажу, чтобы он к тебе прилетел.
- Он не сумеет, - быстро обернулся Димка, - я высоко живу.
- Тогда я попрошу, чтобы он ждал тебя внизу.
Димка хотел сказать, что листок могут затоптать, но, заметив, что отец уже далеко впереди, бросился за ним со всей скоростью коротких ножек, обутых в фирменные кроссовки. Он успел еще крикнуть «до свиданья», но уже не увидел, как на ее волосы опустился еще один листок. Красный.
Князь сделал это, и вскоре послал Цзю Фан Гао на поиски. Три месяца спустя он вернулся с новостью, что нашел коня. «Он теперь в Шаю», - добавил он.
- Владимир, мне нужно с тобой поговорить.
Димка даже не повернул голову.
- Я не Владимир, а Дима, и я занят.
- Это я занят, - зло ответил Сергей, - а ты, будь добр, повернуться, и выслушать отца.
Дима повернулся на крутящемся стуле.
- Ну?
- Пойдем, - уже спокойней сказал Сергей, - твоя мать меня сегодня не ждет.
Дима молча вышел из комнаты, открыв двери пинком. Сергей нахмурился, но ничего не сказал. Они спустились в кафе, где Димка, мельком глянув на отца, ехидно потребовал мороженого.
- Володя, то есть Дима, я прекрасно понимаю, что этот разговор неприятен нам обоим, - начал Сергей, нервно закуривая.
- Нет, папа. Это тебе нравится отчитывать меня, и размышлять о моем будущем.
- Хорошо, - устало ответил Сергей, - но это ничего не меняет. Нужно же что-то решать.
Димка смотрел на репродукцию за спиной отца. Айвазовский. Возле окна стоял столик, за которым женщина пила кофе. Она подняла голову великолепным, мягким и быстрым движением, и посмотрела на картину. Это движение что-то напомнило Димке, и он чуть подался вперед, стараясь рассмотреть. Были видны только профиль и рука, но когда она, так же быстро и легко, как поднимала голову, встала, он вспомнил.
Отец что-то говорил, в Димкино сознание врывались фразы, и тут же терялись, не оставляя следов. Она повернула голову, и ее рассеянный взгляд вдруг стал сосредоточенным. Женщина посмотрела в их сторону, и так же села, не отрывая взгляда.
- Ты меня совершенно не слушаешь.
Димка с трудом сфокусировался на отце.
- Я и так знаю, что ты скажешь, - тихо ответил он, переводя взгляд на сидящую женщину.
- Ты еще скажи, что это все тебе не нужно, - раздраженно бросил Сергей.
- Я не знаю, - последовал такой же тихий ответ. – Но если я не знаю, значит, я могу без этого обойтись.
- Ну, объясни мне хотя бы, что тебе конкретно не нравится? – устало спросил Сергей, снова закуривая.
Димка посмотрел на отца, и в глазах его мелькнуло что-то, похожее на жалость.
- Это же все внешнее, папа. Шелуха. Неужели ты сам не видишь? А то, что там не шелуха - грязь. Я никогда не буду этим заниматься. Я не хочу видеть зла, слышать зла и говорить о зле. Можешь обозвать меня обезьяной. По крайней мере, я знаю, какой я, и что могу.
Сергей закашлялся, и дрожащей рукой поставил чашку на стол. Димка хотел постучать по спине, но он отрицательно покачал головой.
- Ты же не знаешь. Может, тебе бы там понравилось.
- Папа, еще раз. Я не буду это делать. Это не то, что мне нужно, – какой-то очень взросло, и в то же время по-ребячески ответил он.
Сергей опять начал раздражаться.
- А ты знаешь, что тебе нужно?
Дима перевел глаза на женщину. Ее имя было где-то рядом. Он видел его много раз – написанное на обороте фотографии, лежащей на последней странице дешевого студенческого альбома.
Он посмотрел на отца.
- Знаю, - с уверенностью сказал он, - просто этого у меня пока нет.
- Вот когда будет, - разъяренно парировал Сергей, - позовешь меня. Откуда эта уверенность, что твой выбор будет лучше?
Димка перевел взгляд, никого не увидел, и в эту секунду вспомнил имя.
- Я просто знаю. Я привык доверять себе.
Сергей скривился, и полез за кошельком.
- Ты пижон. Я только надеюсь, что у тебя сейчас такой возраст, и это пройдет.
«А что это за лошадь?» - спросил князь. «О, это гнедая кобыла» – был ответ. Однако когда послали за ней, животное оказалось черным, как ворон, жеребцом.
- Мне кажется, он нашел себе девушку.
Высокая, сильная женщина, нервно положила помаду на ореховое трюмо.
- Ну и что? Я в восемнадцать лет этих девушек...
- Он с ней уже около полугода, и меня это тревожит.
- Спроси его сама, - злорадно посоветовал Сергей. – Может, расщедрится.
Она с ненавистью посмотрела на мужа, и привычным движением поправила крашенную прядь.
- Он уже четыре месяца ходит на семинары по восточной философии.
- По крайней мере, она не безбожница. А кто за него платит?
Она горько усмехнулась, и заботливо поправила шелковый ковер ручной работы.
- У меня он не берет ни копейки. Сам зарабатывает на своей железке.
- Я бы смог его устроить на приличную фирму.
- Ему образование нужно приличное, а не то, чем он сейчас балуется, и хорошие связи. О чем ты вообще думаешь? – вдруг визгливым тоном заговорила жена. – И возьми, наконец, пепельницу. Ты представляешь, сколько стоит этот диван?
Сергей встал, но в этот момент раздался звук открываемой двери. Он снова сел, и украдкой бросил дымящийся окурок в вазу с розами.
Его жена встала навстречу сыну, фальшиво улыбаясь.
- Здравствуй, сынок. Как дела?
- Я ухожу, - коротко бросил Дима. – Здравствуй, папа.
Под взглядом жены Сергей встал, и подошел к сыну.
- Я хотел бы поговорить с тобой.
- О чем? – Димка не двинулся с места.
Сергей стоял посреди комнаты, спиной к двери. Слишком яркие розы.
- О твоей новой девушке.
- У меня нет новой девушки. У меня есть женщина, которую я люблю.
Мать вскрикнула, и схватилась за сердце. Димка холодно посмотрел на нее.
- Не ломай комедию, мама.
Сергей медленно сел и хотел закурить, но никак не мог найти сигарету.
- Ты сказал «женщина», - медленно, подбирая слова, заговорил он, - сколько ей лет?
- Не знаю.
Холеная дородная женщина часто и тяжело задышала.
- Где она работает?
- Не знаю.
- Кто ее родители?
- Не знаю.
- Она красивая?
- Наверно.
Сергей бросил сигарету, которую так и не смог зажечь, и вплотную подошел к сыну. Дима не шевельнулся.
- Ты что, с ума сошел? – тихо проговорил Сергей.
Дима опустил голову и посмотрел на часы.
- Пойдем, я тебе ее покажу.
- Дима, Володюшка, стой, куда, не ходи к ней. Сергей, сделай же что-нибудь, не стой столбом!
Сергей, мечтая оглохнуть, чтобы не слышать этот плаксивый голос, опять попытался зажечь сигарету.
- Оставь меня в покое, мама.
Тогда она опять бросилась к мужу, эта уставшая от забот о себе женщина, и громко зашептала на ухо, лихорадочно дыша:
- Любые отступные. Авантюристка, и почему такое случилось с нашим сыном? Иди, поговори с ней.
Услышав, что Димка открывает дверь, Сергей, почти с облегчением, бросился за ним. Они перешли дорогу и вошли в кафе, где часто бывали, когда еще жили вместе. У окна сидела женщина. Плавным легким движением она повернула голову, и Сергей почувствовал, что рубашка прилипла к телу, и стала совсем мокрой.
Сильно раздосадованный, князь послал за Бо Лэ. «Этот твой друг», сказал он, «которому я поручил найти коня, совсем осрамился. Он даже не в состоянии различить цвет или пол животного. Что он вообще может знать о лошадях?»
Поздно вечером, когда мать, устав стучать в дверь, и вспомнив о завтрашней презентации, ушла спать, Сергей сел прямо на пол, и заговорил, устало и безразлично, мечтая лишь покурить, и проклиная все эти авторские работы на полу и на стенах.
- Как ты мог, Владимир? Как ты мог обойтись так с матерью? Что будет с твоим будущим?
Тихая усмешка.
Сергей постарался говорить более уверенным тоном.
- Ты хотя бы представляешь, сколько ей? Она же на семнадцать лет тебя старше!
- Ты осведомлен о ее возрасте лучше, чем я.
Сергей запнулся, но продолжил с новой силой.
- А что скажут твои друзья? Я не говорю уже о родственниках – на нас тебе наплевать.
Молчание.
- Ты будешь в самом расцвете, она станет старухой.
Тишина.
- Ты не получишь от нас никакой помощи, слышишь, никакой, - наконец выплеснул он. – Я не могу тебе этого простить.
- Значит дело в тебе, а не во мне, папа.
Открыв дверь, Димка остановился на пороге. Возле кровати лежала собранная сумка.
- Почему ты не остался с ней, папа?
Сергей встал, и смерил сына взглядом.
- Я думал о нашем будущем, - четко сказал он, выделяя каждое слово.
Димка отвернулся, подошел к кровати, взял на плечо сумку, а в левую руку – свой ноутбук.
- Ты действительно в это веришь?
После долгой паузы, Сергей, все-таки опустив глаза, выдавил:
- Только не бросай мать, Владимир. Я могу тебя хотя бы называть Владимиром?
- Называй как хочешь.
Бо Лэ удовлетворенно вздохнул. «Неужели он действительно поднялся так высоко?» – воскликнул он. – «Тогда он стоит десяти тысяч таких, как я. Нас даже нельзя сравнивать. Гао видит духовное строение. Постигая сущность, он забывает детали. Прозревая внутреннее, он забывает о внешнем. Он видит то, что нужно видеть, и не видит того, что не нужно. Он смотрит туда, куда следует смотреть, и пренебрегает тем, на что смотреть не стоит. Так умея судить о лошадях, Гао мог бы судить о вещах более важных, чем лошади".
- Ты же мог выбрать лошадь, папа. Почему же ты этого не сделал?
Сергей схватился за косяк.
- Ты не знаешь, что ты делаешь.
Димка, поставив сумку на пол, открывал второй замок на железной двери.
И когда привели коня, оказалось, что он не имеет себе равных.